Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "М"

1. Пастернак Е.Б. Борис Пастернак. Биография (глава 6, страница 3)

Входимость: 1. Размер: 29кб.

Часть текста: трудности. Претензии к тексту появились сразу после первого ознакомления с рукописью в ГИХЛе. Пастернак писал 20 октября 1930 года Ольге Фрейденберг: "Вероятно, он не увидит света. Цензура стала кромсать меня в повторных изданиях, и наверстывая свое прежнее невнимание ко мне, с излишним вниманием впивается в рукописи, еще не напечатанные" 39 . Весной 1931 года вопрос об издании, вызывавший сомнения на внутриредакционных совещаниях, был вынесен на обсуждение критики. На 14 марта было назначено авторское чтение поэмы в издательстве. Слушавшие сходились в мнении о ее художественной неполноценности, о композиционной слабости и отсутствии сюжетной связи между главами. Один только Виктор Шкловский горячо защищал роман, говорил о его цельности и удаче. На обсуждении сказалось общее неумение прочесть и понять текст поэмы, что было подтверждено вскоре в рецензии Анатолия Тарасенкова, опубликованной в "Звезде" (1931, N 5), где две героини романа слились в одну и черты Ольги Бухтеевой приписаны Марии Ильиной. Через две недели после чтения "Спекторского" в ГИХЛе, 28 марта 1931 года Пастернак читал его в клубе писателей. "Он вышел на сцену красивый, совсем молодой, - вспоминал Александр Гладков, - смущенно и приветливо улыбнулся, показав белые зубы, и начал говорить ненужные объяснительные фразы, перескакивая с одного на другое, потом вдруг сконфузился, оборвал сам себя, сказал что-то вроде, - "Ну вот сами увидите..." - снова улыбнулся и начал тягуче "Привыкши выковыривать изюм Певучести из жизни сладкой сайки...". Я и сейчас, через тридцать с лишним лет, могу скопировать все его интонации и. ...у меня в ушах звучит его густой, низкий носового тембра голос" 40 . "Спекторский" вышел в ГИХЛе в первой половине июля, тиражом 6000 экземпляров. Из 8-й главы были выкинуты 11 строф, посвященных тому, "как время восстает на человека и обгоняет его", то есть те самые, где говорится о революции,...

2. Борис Пастернак. Доктор Живаго. (книга 2, часть 13)

Входимость: 1. Размер: 91кб.

Часть текста: камнях его наклонно скошенного фундамента чернели свежерасклеенные номера правительственных газет, правительственные декреты и постановления. Надолго застаиваясь на тротуаре, литературу в безмолвии читали небольшие кучки прохожих. Было сухо после недавней оттепели. Подмораживало. Мороз заметно крепчал. Было совсем светло в часы, в которые еще недавно темнело. Недавно ушла зима. Пустоту освободившегося места наполнил свет, который не уходил и задерживался вечерами. Он волновал, влек вдаль, пугал и настораживал. Недавно из города ушли белые, сдав его красным. Кончились обстрелы, кровопролитие, военные тревоги. Это тоже пугало и настораживало, как уход зимы и прирост весеннего дня. Извещения, которые при свете удлинившегося дня читали уличные прохожие, гласили: "К сведению населения. Рабочие книжки для состоятельных получаются за 50 рублей штука в Продотделе Юрсовета, Октябрьская, бывшая Генералгубернаторская, 5, комната 137. Неимение рабочей книжки или неправильное, а тем более лживое ведение записей карается по всем строгостям военного времени. 1 очная инструкция к пользованию рабочими книжками распубликована в И. Ю. И. К. № 86 (1013) текущего года и вывешена в Продотделе Юрсовета, комната 137". В другом объявлении сообщалось о достаточности имеющихся в городе продовольственных запасов, которые якобы только прячет буржуазия, чтобы дезорганизовать распределение и посеять хаос в продовольственном деле. Объявление кончалось словами: "Уличенные в хранении и сокрытии продовольственных запасов расстреливаются на месте". Третье объявление предлагало: "В интересах правильной постановки продовольственного дела непринадлежащие к эксплуататорским элементам объединяются в потребительские коммуны. О подробностях справиться в Продотделе Юрсовета, Октябрьская, бывшая Генералгубернаторская, 5, комната 137". Военных предупреждали: "Несдавшие...

3. Борис Пастернак. Охранная грамота (часть 3)

Входимость: 1. Размер: 63кб.

Часть текста: Нам мила неизвестность, наперед известное страшно, и всякая страсть есть слепой отскок в сторону от накатывающей неотвратимости. Живым видам негде было бы существовать и повторяться, если бы страсти некуда было прыгать с той общей дороги, по которой катится общее время, каковое есть время постепенного разрушенья вселенной. Но жизни есть где жить и страсти есть куда прыгать, потому что наряду с общим временем существует непрекращающаяся бесконечность придорожных порядков, бессмертных в воспроизведеньи, и одним из них является всякое новое поколенье. Нагибаясь на бегу, спешили сквозь вьюгу молодые люди, и хотя у каждого были свои причины торопиться, однако больше всех личных побуждений подхлестывало их нечто общее, и это была их историческая цельность, то есть отдача той страсти, с какой только что вбежало в них, спасаясь с общей дороги, в несчетный раз избежавшее конца человечество. А чтобы заслонить от них двойственность бега сквозь неизбежность, чтобы они не сошли с ума, не бросили начатого и не перевешались всем земным шаром, за деревьями по всем бульварам караулила сила, страшно бывалая и искушенная, и провожала их своими умными глазами. За деревьями стояло искусство, столь прекрасно разбирающееся в нас, что всегда...

4. Финкель В.: Борис Пастернак. Трагедия великого поэта

Входимость: 1. Размер: 28кб.

Часть текста: перешагивая через любые территориальные границы и рубежи, Великий Поэт расширяет поле своей родной страны, своего родного языка, и конструирует, создает, строит, «шьет» единое культурное пространство земного шара. Однако когда вы говорите, о Великом Поэте России, ко всему сказанному следует добавить еще одно и далеко не маловажное обстоятельство. Великий Поэт России — это как правило страдалец. Пушкин, Лермонтов застрелены на дуэли, будучи совсем молодыми людьми. Цветаева напрямую доведена до петли. Мандельштам уничтожен в Гулаге. И в этом ряду Пастернак еще «счастливец» — он, преследуемый своим милым отечеством, стремившимся предельно сократить ему жизнь, умер всё же в собственной постели. Сопоставьте с Мандельштамом, выброшенным, возможно, еще живым на лагерную мусорную свалку и там, вероятно, скончавшимся. Уместно обратить внимание, что в России так было всегда — и при царях и при коммунистах. То есть дело не в конкретном общественном строе, а в глубинной структуре и менталитете страны. При этом совсем не важно, чего собственно хочет поэт. Он может быть преданным стране и социально активным, он может быть внутренним эмигрантом, он может быть русским или инородцем, крещеным или некрещеным — всё это не имеет никакого значения. Если Поэт в мировом восприятии преодолел планку и стал подлинно Великим — он подлежит уничтожению или жестокой обструкции (Ахматова), почти эквивалентной уничтожению. Такова сверхзадача этой страны. А уж потом, после иссечения и похорон, начинается его державная «приватизация», приобщение к лику святых, великих патриотов, аборигенов...

5. Пастернак Е.Б. Борис Пастернак. Биография (глава 9, страница 1)

Входимость: 1. Размер: 18кб.

Часть текста: Е.Б. Борис Пастернак. Биография (глава 9, страница 1) Глава IX. Когда разгуляется 1956-1960 1 Весной 1955 года Гослитиздат предложил Пастернаку выпустить сборник стихотворений. Занятый окончанием романа, он оттягивал "реализацию этого предложения", - как он писал 14 июля 1955 года В. Б. Сосинскому 1 . В то время он особенно резко и определенно высказывался по поводу "нелюбви к стихам", и своим, и чужим. "Я "стихов вообще" не люблю, в поэзии, как ее понимают, не разбираюсь", - писал он молодому поэту М. Г. Ватагину 5 декабря 1955 года. - "Мир, в котором любят, ценят, понимают, смакуют и обсуждают стихи, пишут их и читают" 2 , был ему далек и полярно противоположен. "Мне близок платоновский круг мысли относительно искусства (и исключение художников из идеального общества и соображение, что ou mainomenoi не должны переступать порога поэзии), нетерпимость Толстого, даже, как вид запальчивости, иконоборческие варварские замашки писаревщины... Искусство не доблесть, но позор и грех, почти простительные в своей прекрасной безобидности, и оно может быть восстановлено в своем достоинстве и оправдано только громадностью того, что...